Уже у самых дверей квартиры Олесь Семёнович сообщил Марице приятную новость:

— Сегодня ждём гостей. Придет Булат с родителями.

— Ой, папа, я так боюсь!

— Чего же ты боишься, доченька?

— А вдруг я им не понравлюсь.

— Главное, что ты Булату нравишься. И им понравишься обязательно. Булат самый старший из четырех братьев. Все уже женаты, а он всё искал тебя.

— Меня?

— Получается, что именно тебя. Теперь его родители очень рады, что их старший сын, наконец-то женится. Да, будь скромницей, на Булата долго не смотри и лучше молчи.

— Это, чтобы не сказать лишнего? — улыбнулась она. — Я постараюсь, папа. Буду очень примерной девочкой. А что мне одеть, папа?

— Надень зеленое платье. Уж очень ты в нем хороша!

В квартире всё пришло в движение. В гостиную вносили второй стол, со всей квартиры собирали стулья. Марица бегала с тряпкой, снимая несуществующую пыль, протирала полы.

— Как жаль, что Кости нет, — вздохнула Марица. — Он ведь улетел на экзамены.

Олесь Семёнович глянул на часы.

— Он может опоздать, но обязательно будет сегодня. Я отправил за ним плазмолет. Он только получит диплом и сразу же отправится сюда, даже не захотел пойти на выпускной вечер.

— А где он будет работать, папа?

— Так он уже работает у Готлиба. Остап Соломонович доволен им, говорит, что у Кости большое будущее.

— Как я рада за него. Он столько для меня сделал!

— Иди, доченька, одевайся, — распорядилась мать. — Без тебя управимся.

Марица обвела стол глазами, посчитала стулья.

— Мама, а почему так много гостей будет?

— Но у Булата, кроме папы и мамы, есть ещё бабушка с дедушкой, прабабушка и прадедушка и ещё постарше их.

— Это те, которые у нас молодели? Я однажды им лекцию читала о современных достижениях науки.

— Да, это они. Раз ты с ними знакома, то тебе будет намного проще. Иди же, одевайся! — мать развернула её лицом к дверям и выпроводила из гостиной.

Марица ушла в свою комнату. Она надела зеленое платье, как велел отец, и зеленые гранатовые бусы, любимое украшение. Приподняла руками волосы и решила сделать прическу, чтобы шея была открытой. Она и так, и эдак укладывала свои волосы, затем, выбрав оптимальный вариант, стала делать прическу. В ход пошли заколки, шпильки. Получилось неплохо. Она повертела головой перед зеркалом, закрепила прическу лаком и приколола жемчужную заколку.

Прозвенел звонок входной двери. Хоть и ждала она Булата, но все же вздрогнула. Послышались голоса приветствия, а её тело будто налилось свинцом. Она не могла пошевелить даже пальчиком.

“Что это со мной? — испугалась она. — Я, наверно и моргнуть не смогу”? — Моргнула. Получилось. Она улыбнулась. Оцепенение постепенно отпускало, сменяясь волной радости, наполнившей юное тело.

“Он! Его голос! Он спрашивает обо мне. Надо выйти”, — но силы покинули девушку. Щеки горели ярким румянцем, в глазах непонятный блеск, в висках стучали наковальни, ноги будто ватные.

Дверь открылась, вошла Алиса.

— Марица, тебя ждем.

Девушка поднялась, в глазах заискрились слезинки, руки дрожат. Алиса кинулась к ней.

— Не волнуйся, сестрёнка! — она обняла Марицу. — Всё будет хорошо. Успокойся! — она вытерла ей слезы. — Улыбнись! Ну! Вот так. Теперь всё хорошо. Пойдем! — она взяла её за руку. Марица послушно пошла за ней.

Они вошли в гостиную. Там было полно народу. Люди все незнакомые, в основном мужчины. Булат стоял спиной к дверям и разговаривал с Вахтангом Эдуардовичем. Прапрадет остановился на полуслове, замер, увидев девушку. Булат оглянулся.

— Моя королева! — он протянул вперед руки и пошел ей навстречу. В её глазах отражались огни люстры. Нет. Это светилась любовь.

Девушка доверчиво положила свои ладошки в его горячие, сильные и нежные ладони, улыбнулась и в смущении опустила глаза.

— Моя королева, ты ослепительно прекрасна! — он поднес её пальчики к губам. Она почувствовала, как напряжены его руки. Едва уловимая дрожь выдавала волнение. Это поняла только она, так как внешне он был невозмутимо спокоен.

“Он тоже волнуется, мой любимый”, — с нежностью подумала Марица.

Взгляды всех присутствующих были сосредоточены на девушке. Грузины с большой неохотой позволяют жениться молодым людям на девушках другой национальности. Они ревностно оберегают чистоту нации. Если такие браки случаются, то в семье родителей к невестке всегда предвзятое отношение. В таких случаях молодой семье необходимо жить подальше от родственников мужа. А в данный момент рядом с атлетически сложенным Булатом стояло хрупкое и нежное создание, ещё не распустившийся цветок. Он стал знакомить Марицу со своими родителями. Их было так много, все ей ласково улыбались, в глазах у всех она видела восхищение и удивление. Но всё это было, словно в тумане. Ей казалось, что все они на одно лицо, только его мать отличалась от всех. Марица увидела в ней до боли знакомые черты. Это от матери Булат унаследовал броскую красоту, глаза, губы, мягкие волнистые волосы.

За столом их посадили рядом. Это было для Марицы непривычно и неожиданно. Она всегда сидела напротив. От его тела, как от костра, веяло жаром. Она стала согреваться в потоках этого тепла. В голове крохотные молоточки отбивали ритм: “Он рядом. Он рядом. Он рядом”… Ее руки лежали на коленях, глаза опущены. И эта мысль, что он рядом, не давала ей покоя. Сердце учащенно билось в том же ритме: “он рядом, он рядом”.

За столом велась оживленная беседа. Все смеялись, произносили тосты. Стол был богато сервирован, из алкогольных напитков стояло только вино.

Булат смеялся вместе со всеми. Он был сегодня в ударе и слишком много говорил. Быть может, таким образом пытался скрыть своё волнение. Все заразительно хохотали, когда он рассказывал во всех подробностях о случае с Шамилем.

Вдруг Булат притронулся к руке Марицы. Она вздрогнула, подняла на него глаза.

— Моя королева, ты задумалась, наверно. Тебя моя мама о чем-то спрашивает.

— Простите! — каким-то не своим голосом произнесла Марица.

“Боже мой! Она ещё совсем ребенок, — подумала мать. — А этому бугаю уже тридцать исполнилось”.

—Милая моя, сколько вам лет?

— Я… — Она глянула на Булата, ища у него поддержки. Он улыбнулся ей. Она проглотила слюну, вздохнула, — мне скоро восемнадцать лет.

— А вас не пугает, что мой сын намного старше вас?

Она снова глянула на Булата. Он всё так же с улыбкой не спускал с нее глаз.

— Нет! Что вы! Я его очень люблю!

— Дай Бог вам счастья! — Матери нравилась это скромная и красивая девочка. Она по-матерински была счастлива, что, наконец-то, её первенец, любимый сын, обретет свой семейный очаг и снимет с неё все заботы оё.

В это время послышался детский плач на довольно высоких нотах. Алиса подхватилась и побежала в свою комнату.

— У неё есть ребёнок? — спросил у Олеся Семёновича Вахтанг Эдуардович.

— Да. У неё сын.

— Я хотел бы посмотреть на него. Можно будет?

И тут из другой комнаты на более низких нотах забасил Богдан. Татьяна Сергеевна смутилась, покраснела.

— Извините, — невнятно проговорила она и поспешила в другую комнату.

— И у неё есть ребёнок? — проводив взглядом женщину, спросил Вахтанг Эдуардович.

— Да. Тоже мальчик. Мой сын, — с гордостью произнёс Олесь Семёнович.

— О! Поздравляю вас! У вас ведь дочь была единственным ребёнком?

— Да, к сожалению.

— Это плохо, когда мало детей. Надо не меньше троих, а лучше пять - семь. Знаете, есть такая пословица: ”Единственный ребенок — всегда меченный”.

— Сколько у вас детей? Если не секрет? — задал вопрос Олесь Семёнович.

— Какой там секрет! У меня, их было двенадцать. Но сейчас в живых только трое. Остальные и до ста лет не дожили.

— У вас, наверно, много внуков и правнуков?

— Когда рождались внуки, я ещё вел им счет, но когда пошли правнуки, я до ста пятидесяти досчитал, а потом сбился. Сейчас много праправнуков, я их уже не могу запомнить. Тех, которые живут отдельно, я даже в лицо не всех знаю. Многие разлетелись по другим сопредельным государствам. О тех я вообще ничего не знаю.

Вошла Алиса.

— Дочка, принеси Ионелку, — попросил отец.

— Папа, я его уложила спать.

— Алиса, Вахтанг Эдуардович хочет посмотреть на твоего сына.

— Сейчас, папа, — Алиса нехотя вышла.

Ионел был запеленат до пояса. На нем была голубая рубашечка с зашитыми наглухо рукавчиками и голубой чепчик с белыми кружевами.

Руки всех, сидящих за столом, потянулись к ребенку, но Алиса вручила его Вахтангу Эдуардовичу. Он принял Ионелку на руки, ребенок замахал ручонками, заулыбался.

— Джигит! — выше всяких похвал вырвалось слово из уст человека, прожившего на свете полтора века. Все поднялись, столпились за его спиной.

Булат взял руку Марицы, поднёс к губам, стал нежно целовать каждый пальчик. О чем он думал в эту минуту? Может быть о собственном сыне, которого подарит ему однажды эта хрупкая девочка?

— Моя королева, — прошептал он охрипшим голосом, — совсем скоро мы будем вместе.

Мать украдкой наблюдала за ними. Таким счастливым она сына никогда не видела.

Через два дня было прощание с волей. Как велела тётя Паша, Марица заплела свои волосы с одну косичку. Роскошный бант, вплетенный в волосы, лежал на спине чуть ниже плеч. Пришли девушки-подружки. К немалому удивлению Марицы, большинство из них были её одноклассницы. Посадили Марицу на стул посреди комнаты, повели вокруг хоровод. Одна девушка ей косу расплела, другая волосы расчесала. Потом долго ходили хороводом, нагнетая на невесту соответствующее настроение. Заплели ей две косички, не переставая петь. Грустные мелодии, печальные песни нашли отклик в отзывчивой душе девушки. Неожиданно из её глаз хлынули слёзы, да таким мощным потоком, что все растерялись, перестали петь. Глаза её моментально высохли. Девушки захлопали в ладоши, рассмеялись, развеселились, поцеловали невесту по очереди, пожелали большого счастья и распрощались. Свою роль они выполнили отлично.

Раннее утро воскресного дня. На небе ни облачка. День обещал быть солнечным и жарким. На посадочную площадку у ангара один за другим плавно приземлились два плазмолета. Из них стали выгружать корзины с цветами.

Чуть больше года назад Булат писал Марице из параллельного мира: “Моя королева! Все цветы Кавказа я кладу к твоим ногам”. Все или не все, но такого количества цветов одновременно ещё никто не видел в городе. Их вплетали в гривы лошадей, девушки украшали ими свои прически. Вся квартира Артёменко была уставлена вазами с цветами. Ставить уже было некуда. Их размещали в ведрах и выносили во двор. Половину из привезенных цветов отвезли в столовую для украшения столов и зала. И, как давно уже стало традицией в таежном городке, песни, песни, песни… Многотысячная толпа празднично одетых горожан, молодых и старых, мужчин и женщин, пели хором свадебные песни. Не обязательно, что все они сядут за свадебные столы, главное, что они принимают участие во всеобщем гулянии, причиной которого стала свадьба. А песни! Ни в одном современном песеннике вы не встретите таких. Они живут в сердцах людей и передаются из поколения в поколение, из глубины веков.

Большинство поющих горожан пришли посмотреть невесту, о красоте которой уже стали складывать легенды.

— Пойдем поближе станем, — сказал Краснов Геннадию и Тенису, — а то ничего не увидим. Вон сколько народу собралось! — Они подошли ближе к подъезду. Чтобы не бросаться людям в глаза, все они были не в форме. — Я начинаю верить в сказки Олеся Семёновича. Посмотрите вокруг. Такие массовые торжества я вижу второй раз. Первый раз на свадьбе Алисы и Кости и вот сейчас. Тогда я не придал этому особого значения, а теперь смотрю на это другими глазами. Здесь совершенно другая атмосфера взаимоотношений у людей, чем в столице, где соседи, живущие на одной лестничной клетке, не знают друг друга. Это не просто жители одного города, это сплоченная дружная семья.

Мимо них пробежала стайка девушек, одетых в русские национальные костюмы, бытовавшие на Руси с незапамятных времен. Девушки с веселым смехом забежали в подъезд, стали подниматься по лестнице. Это пришли подружки невесты, чтобы продать её жениху да подороже, так как купцы ныне очень богатые. Но в квартире они растерялись. Там не было где ступить от обилия цветов. Кое-как они освободили стол, расселись. Девушки хорошо помнили, что на свадьбе Алисы продажа невесты была практически сорвана из-за ошеломляющего наряда невесты. Поэтому они сразу же потребовали, чтобы им показали невесту. Но Марицу зорко стерегли родные, пока она готовилась к решительному выходу.

Наконец, переливчатый звон бубенцов, сопровождаемый песнями молодежи, стал приближаться. Десятки легких линеек подкатили к подъезду.

— Смотри! Булат! — воскликнул Краснов. — Жених, что надо! — С гордостью произнес он, будто это был его сын.

Жених сильно выделялся в кругу молодежи своей статью и ростом. Десять парней в черкесках сопровождали жениха, в верхнем кармашке пиджака которого был букетик белых искусственных цветов, изготовленных из ткани. Это традиционный знак отличия жениха.

Краснов, Геннадий и Тенис подняли руки, чтобы Булат заметил их. Жених увидел друзей сразу, улыбнулся и тоже поднял руку в знак приветствия. Он не мог подойти к ним, так как уже не принадлежал себе, а был частицей, запущенной в ход машины, под названием “СВАДЬБА”.

В распахнутую дверь стали входить черноволосые, черноглазые парни в новеньких черкесках. По важности их поведения никто не сомневался, что это прибыли купцы знатные.

Девушки в квартире заволновались. Они ещё не видели невесты, но позиций своих не сдавали, решили твердо стоять на своём. В квартиру уже входили молодые люди и жених.

— Где невеста? — спросил один из вошедших приятным тенором.

Распахнулась боковая дверь. Все присутствующие глубоко вдохнули и затаили дыхание. Взору присутствующих предстала невеста. Как и в прошлый раз, девушки онемели от восторга, а у ребят округлились глаза.

Невеста стояла в белом платье. Но…

Такого на земле ещё не придумали. Поверх ее платья была надета невидимая прозрачная кисея, которая обычный наряд могла сделать сказочным. От неё исходило солнечное сияние. Светилось всё: волосы — от соответствующего лака, шея, руки, лицо — от специальной эмульсии. Даже белые туфельки, купленные в соседнем магазине, излучали свет. Все вместе было светящимся облаком, внутри которого стояла девушка.

Марица сразу же отыскала глазами его, единственного. Протянула к нему руки, губы беззвучно прошептали:

— Булатик!

Он рванулся, повинуясь этому зову, раздвинул впереди стоящих друзей. Всего лишь мгновение, и он уже целовал пальчики сказочной феи.

— Моя королева! У меня больше нет слов, чтобы выразить свой восторг. Ты неповторима!

Застонали за столом девушки. Самое интересное мероприятие, которое так тщательно и долго готовили, опять пошло насмарку.

— Сколько хотели за невесту? — спросил Шота и Вано у девчат.

Девушки назвали немыслимую, по их мнению, сумму, хотели смутить купцов, но купцы не дрогнули, стали вытаскивать деньги из многочисленных карманов и подкидывать верх. Деньги порхали в воздухе, как сотни бабочек. Девушки с криками и с весёлым смехом стали ловить их, стреляя своими хитрыми глазками в богатых друзей жениха.

— Плохо же вы товар свой оценили, — приговаривали смеющиеся южане.— Смотрите, солнышко какое! Всего золота планеты не хватит, чтобы оценить такую красоту.

Все смеялись от этой неожиданной импровизации, которая достойна самого лучшего сценария свадебного обряда. Позади, за невестой, стояли бабушка, мать и Алиса. Они тоже смеялись. Летающие денежные бабочки ложились им на плечи. Они их собирали и отдавали девушкам.